А если бы не было дождя?

- Ты как?

И в ее глазах любовь.

Я хотел спросить, почему она не ушла, но услышал за окном звуки дождя.

- Юрась, ты спал ночью? – Она провела по моей щеке ладонью.

Я улыбнулся, и отрицательно покачал головой.

- Я дома. – Она с любовью и тщательно скрываемым криком  смотрит на меня. – Ты приготовишь мне завтрак?

Она знает, что приготовлю, и знает, что я сейчас пересилю себя и пойду на кухню. Пойду уже ради нее.  Потому что она сегодня дома. И рядом со мной. Такие редкие моменты в рабочий наш сезон.

Это нельзя назвать, что пошел на кухню. Нет, это скорее движение в сторону кухни, неуклюжие телодвижения, и там, далеко в прошлом то, что можно было назвать: «Пошел, ушел, пришел». Но за спиной Она, и ее взгляд, полный любви и крика, и желания бороться за меня до последнего вздоха. И позади наше яркое прошлое. Прошлое, похожее на сказку. И настоящее, такое не простое, но все равно наполненное любовью, хоть и сквозь крик.

- Пожарим картошку? – Я смотрю на нее, и в голове та жареная картошка, которая была не так давно у нас, и получилась такая красивая.

 - Ты хочешь жареную? – Она как-то удивлено поднимает брови.

- Да. А что? -  Я не понимаю ее удивления.

- У нас в холодильнике вареная. Вчерашняя. Может, ее доедим?

Я не люблю вареную картошку, которая сразу не съедается, а на следующий день предстает в печальном виде – вся высохшая, безвкусная. В «мундирах» картошка нормальная, но если почистить и сварить, то надо съедать сразу, иначе потом смотреть на нее больно, и на себя тоже, когда запихиваешь ее в себя силой.

- Тогда ее надо обжарить. – Я морщу лоб. – Я даже не знаю, что можно еще сделать с ней.

- Давай обжарим. – Она не против.

А я как-то и не очень хочу обжаренную. Это надо до корочки, а это  перекаливать масло, а там канцерогены, наверное. Ну, так утверждает наука и мнение многих , кому не чужда кухня.

- А что у нас еще в холодильнике? – Я понимаю, что будем «добивать» запасы.

- Еще? – Она на секунду задумывается. – Еще есть.… Все перечислять?

- Да, из того чего осталось понемногу. - Я утвердительно машу головой.

- Ну-у, есть немного сметаны, немного сала, немного свежей капусты, несколько колбасок, парочка яиц. А еще …

Я смотрю, как она усиленно вспоминает содержимое холодильника. Ее лицо становится еще более искренним, и таким красивым. И я забываю про крик, и по то, что все так непросто, и то прошлое, которое меня зовет все время.

- Сейчас что-нибудь сделаем. – И я беру в руки нож, все продукты, которые могли бы быть и выброшенными, потому что продукты иногда имеют привычку заваляться в холодильнике, а для меня это просто смерть, потому что не переношу выбрасывание продуктов. Потому что дедушкина ладонь, в которую он всегда собирал крошки со стола, и отправлял себе в рот, так и остались частью моего мира, моего ощущения продуктов.

И тогда я беру сало, лук.

Лук шинкую, сало мелко режу, и все это отправляю на сковородку.

 

Огонь делаю небольшой. Капусту режу, и добавляю в обжаренный лук с салом.

Тушу. Добавляю немного томатной пасты, которой тоже осталось пара ложек.

 Потом кладу перец черный молотый, красный чили, ореховую травку, кориандр.

 Потом уже закладываю туда же порезанные колбаски.

Картошку тру на терке, добавляю остатки сметаны и парочку яиц.

 Надо бы больше и сметаны, и яиц, но запасы на этом закончены. А

 потом обжариваем эти картофельные котлетки на растительном масле. И…

…И ничего из остатков предыдущих трапез не пропало.

- А если бы не было дождя, то мы бы это и не приготовили!

И я согласен со словами жены.